Канны, день 10: фильм о вампирах, который ждали все

Канны очень любят Джима Джармуша. Его работу здесь отмечали четыре раза – в его активе Золотая камера за лучший дебют с Более странно, чем в раю/Stranger Than Paradise (1984), премия за лучшую техническую работу за Таинственный поезд/Mystery Train (1989), золотая ветвь за короткометражку Кофе и сигареты: где-то в Калифорнии/Coffee and Cigarettes: Somewhere in California (1993), и гран-при за Сломанные цветы/Broken Flowers (2003). Джармуш – всегда особенная фигура в кинематографе – строит свои отдельные отношения с цветонасыщением фильмов, их звуком, техникой монтажа, построением сюжета и выбором саундтрека. Для более широкой публики Джармуш – это как менее массовый Тарантино, талантливый, но бесконечно странный и оттого недопонятый.
«Мудрить» Джармуш неожиданно начал в предыдущем фильме, Пределы контроля/The Limits of Control (2009). Неконкретный и совершенно беззубый фильм многих поклонников режиссера жестоко разочаровал, провалился в прокате, не попал в конкурс в Каннах – поэтому  на новый фильм Джармуша многие шли преимущественно для того, чтобы либо убедиться в том, что Джармушу как явлению – конец, либо забыть его предыдущую работу как незначительную случайность.

Выживут только любовники/Only Lovers Left Alive рассказывает историю вампиров в современном мире: они добрые и порядочные, кровь покупают в больницах, никого не убивают, ведут интеллектуальные беседы о космосе, впитали в себя многовековую мудрость мира – и даже умеют любить. Мы наблюдаем отношения вампиров Евы (Тильда Суинтон) и Адама (Том Хиддлстон), она живет в Марокко и пытается получить от жизни удовольствие, он живет в полуразрушенном Детройте и подумывает о том, чтобы свести счеты с жизнью посредством какой-то особенной пули. Они периодически созваниваются, и, почувствовав неважное настроение любовника, Ева прилетает к нему в Детройт. Вскоре к ним наведывается сестра Евы, настроенная менее гуманно по отношению к живым людям, но любовники ее выгоняют. И решают уехать из Детройта в Марокко. Вопрос – где теперь брать кровь.

В этой романтической полуночной вампирской истории определенно что-то есть. Забавно, что Джармуш нам предлагает воспринимать главных героев как тех самых, первых людей на Земле согласно Библии. Забавно и упоение Джармушом стилистикой 60-х – его герой выглядит и одевается как звезда Вудстока, и Детройт, некогда столица не только автомобилестроения, но и рок-музыки, а теперь полупустой мертвый город, выбран местом его жительства неслучайно. В фильме очень занятный саундтрек, плотный и ритмичный. В конце концов, фильм стоит отметить еще и потому, что у Джармуша получилось по-новому предподнести невозможно избитую на сегодняшний день тему  - неизвестно, откуда стартовала мода на вампиров в кино, но было совершенно нереально предположить, что про вампиров можно снять что-то нестандартное.
Тем не менее, стойкое чувство, что Джиму Джармушу как великому режиссеру – конец, никуда не девается. В фильме отсутствует сюжет, картина никуда не идет – и поэтому никуда не приходит, упоение Тильдой Суинтон чересчур навязчиво, упоминание Байронов и Дарвинов чересчур в лоб. Джима Джармуша окончательно пропитало занудство.

Еще одна долгожданая премьера в Каннах, и тоже участник основого конкурса – фильм Иммигрант/The Immigrant молодого и прогрессивного Джеймса Грея.
Начало двадцатого века: молодая полячка (Марийон Котияр) с сестрой приезжают в Нью-Йорк, чтобы начать новую жизнь. Еще на острове Эллис, где принимают всех иммигрантов, она встречается с Бруно (Хоакин Феникс), который, кажется, в состоянии решить все проблемы на Земле. Сестра, больная туберкулезом, остается на острове, так и не попадая в Нью-Йорк, а героиня Котияр выбирается в город и с легкой руки Бруно становится проституткой.

Грей снял удивительно невыразительную, лишенную всякого конфликта картину о трудностях становления в чужом городе без гроша в кармане. Характер главной героини не просто не раскрыт – там, что называется, не за что зацепиться. Трудно назвать плохим фильм, где Котияр и Феникс играют главные роли, не получится это еще и потому, что в картине появляется сама Елена Соловей (да-да, та самая, которая «господа, вы звери»). Тем не менее, эта картина оставляет массу вопросов, главный из которых – что она делает в конкурсной программе.
Кстати, культ Котияр, который держится уже года два, никуда не девается. Возможно, отчасти именно поэтому к картине такое обостренное внимание. Вообще, способность французов любить своих женщин и делать из них общемировой секс-символ удивительна. При этом все они – великие французские женщины – разные. Кстати, голос другого французского секс-символа, вечной Брижит Бардо, можно слышать в рекламном ролике Stella Artois.