ОМКФ, день первый: бабочка, Кардинале и Жванецкий
В Одессе стартовал Одесский Международный Кинофестиваль. Главный редактор Афиша bigmir)net воспользовалась редкой возможностью смотреть хорошее кино у моря - и рассказывать об этом каждый день.
Мы очень спешим: у меня идеально накрашен только один глаз, а моя коллега не может выбрать правильные босоножки. Сопровождающие нас юноши подчеркнуто спокойны, хотя им и жарко в пиджаках. Так, глаза накрашены, босоножки выбраны, звоню в такси. «А может вы хотите через полчаса»? – интересуется девушка с одесской непосредственностью. Объясняю, что не хотим. У нас красная дорожка. Я так и говорю – «у нас красная дорожка». «А у меня весь центр стоит, - отвечает девушка. И в ответ на мое «хм» добавляет. – Чего б я вас обманывала? Чтоб вы потом на меня обижались?»
Через какое-то время такси уже под гостиницей, но выйти мы не можем. У одного из парней не надета бабочка. Ищем в интернете какое-нибудь доходчивое how-to, дружно просматриваем его раз семь, и до какого-то этапа все идет хорошо и крутится как надо, но в самый, я так понимаю, ответственный момент бабочка не хочет завязываться, парень сопит, я упрямо пробую снова и снова и обещаю попробовать еще раз в такси.
У Оперного театра толпа, поправляя платья, мы с коллегой выскакиваем из машины и, насколько это возможно на каблуках, бежим, опираясь на руки наших кавалеров. Ведущие громко сообщают, что «на красной дорожке появляются… » - ох, как же тяжело бегать по брусчатке на каблуках - «…Тигипко!», и толпа под Оперным кричит «аааааа!» и аплодирует.
Мы на месте. Жарко. Вежливые охранники смотрят на бейджи. «Вам не сюда». Находим свое «сюда», заходим, знакомые, шампанское, коньяк, шампанское, «здесь красиво», «Где мы сидим? Ого!», садимся у лож-бельэтаж и рассматриваем, кто в чем. Замечаем удивительную девушку в наряде – топ, юбка, шляпа – целиком сделанном из мусорных пакетов. Решаем, что титул «Леди Гага вечера» принадлежит ей по причине отсутствия других соискателей.
Церемония открытия проходит ожидаемо торжествено – Президент ОМКФ Виктория Тигипко говорит короткую и искреннюю речь, за вклад в киноискусство Золотого Дюка вручают Клаудии Кардинале, в этом же зале сидят Питер Гринуэй, Джеральдин Чаплин, ведущая Нонна Гришаева решает спеть, Жванецкий говорит коротко и умно. Смотрим фильм «Реальность», долго решаем, надо ли идти на Ланжероновский спуск и смотреть Феллини. Решаем не идти, потому что вход туда свободный, и «там будут все».
На приеме в Пале-Рояль тоже все – выступают веселенькие Oi Va Voi, в метре от меня строит кому-то глазки Майкл Мэдсен, мускулистый парень радостно обнимает Петю Листермана, красивая женщина радостно обнимает Халпахчи, и только Александр Ройтбурд стоит один, никто его не обнимает. В какой-то момент вижу, что в моем направлении (в направлении выхода, на самом деле) идет Жванецкий. Жванецкий на меня идет, понимаете? Я не придумала ничего лучше, кроме как ему поклониться. Он это замечает, и уже через секунду я – я! – обнимаю Жванецкого, говорю ему спасибо и интересуюсь, как у него дела. «Дела у меня хорошо, - говорит мне Жванецкий и добавляет. – После выступления всегда лучше, чем до него». Я желаю ему жить сто лет, а потом еще двести, и отпускаю его спать.
В клуб Бернардацци, который все хвалят, и в который вроде как нужно сходить, я идти не могу – иду спать, как Жванецкий. Успеется – тем более завтра там выступит группа Vacuum, та самая, которая I Breathe. Со всеми прощаюсь. Мой друг потерял бабочку – мы ее так и не завязали, кстати.
Аня Довгаль
