Новый альбом солиста Depeche Mode и камбэк St. Germain

Dave Gahan & Soulsavers ‘Angels & Ghosts’ (Columbia)

Как мы замечали здесь три с половиной года назад, во времена выхода первого совместного диска Дэйва Гаана и Soulsavers ‘The Light The Dead Sea’, сотрудничество этих двух творческих единиц изначально виделось очень логичным. Давний любитель блюза и госпела, убегающий от доминирующей аналоговой электроники последних пластинок Depeche Mode (где уж на саунд он по-прежнему никак влиять не может) и продолжающий искать себя да переосмысливать свой специфический жизненный опыт рок-идол. Плюс мастера создания атмосферного околоблюзового сумрака с духовным началом и синематографичекским магнетизмом, куда отменно ложатся низкий мужской тембр (ранее это был, например, Марк Лэйнеган) и исповедально-рефлексивная лирика.       

Данная же логика подразумевает, что от новой работы тандема вряд ли стоило ожидать чего-то кардинально нового. В целом, так и есть.  Преимущественно блюзовые и блюз-роковые ноктюрны. Госпела, правда, стало еще больше (а тихоходный фолк совсем исчез).

Немного поменялись динамика, окраска и настроение.  По сравнению с The Light The Dead Sea первая часть нового альбома кажется интенсивней, живей. Эти госпел-блюзы не утопают в печали и отчаянии, драма и накал в них сочетаются с неким подъемом духа. Кряжистые гитары, гудящие органы тянут к черной земле, однако оркестровки, духовые, женские подпевки и вдохновенные вокализы самого Гаана будто заставляют песни расправить крылья. Даже в его строчках (которые, если откровенно, все-таки не ровня стихам Мартина Гора), традиционно заточенных на экзистенциальных темах, вере, искуплении, поиске, отношениях, тут присутствуют проблески.

Центр, перелом диска – мощный сумеречный рок-стомпер All Of This And Nothing, скорее приближенный к сольным темам Дэйва вроде Kingdom, и распевный страстный гимн Don’t Cry. После чего Angels & Ghosts уходит в лирику, чувственность. Фоно, элегантные струнные, разреженные гитары, приглушенный орган, куда менее заряженные Гаан и афроамериканки на бэках. Много воздуха. Благородный минор. Только опять же без тоски и всепоглощающей меланхолии.

Angels & Ghosts - добротная и очень красивая пластинка (Tempted, The Last Time, My Sun, скажем, просто бальзам). Красивая и… не пронзительная. Возможно, Гаан потихоньку справляется со своими демонами, и ему точно комфортно в созданной Ричем Мэчином (Soulsavers) звуко-стилистической системе. Но ведь именно открытые раны творят в блюзе и госпеле глубину.

St. Germain ‘St. Germain’ (Primary Society)

Продюсера из предместья Парижа Людовика Наварре, aka St. Germain, в середине-конце 90-х знал почти любой музпотребитель. Не просто потому, что он попадал в тогда имевшую резонанс струю эйсид-джаза, ню-джаза или определялся как «джазовый отпрыск» гремевшего French Touch. А из-за действительно изящного, по-французски тонкого стильного микса  хауса и даунтепмо с джазом и блюзом. То есть, в ту пору (и сейчас) существовало много подобных чисто механических гибридов, однако у  St. Germain на альбомах Boulevard (1995) и особенно Tourist (2000) была искусная выделка.

После обозначенных пластинок Людовик пропал аж на 15 лет. Сам говорит, мол, элементарно не хотел делать то же самое и находился в поисках свежей идеи. Таковой стало увлечение африканской музыкой. Правда, речь не об афробите – было бы слишком легко и очевидно скрестить джаззи-хаус с афробитом. Нет, Наварре запал на аутентичные наигрыши Западной Африки, конкретно – Мали. Еще точней - нырнул в творчество знаменитого гитариста прошлого века Али Фарка Туре.

Малийская гитарная музыка – не лишь Туре, а и, например, прославленного коллектива Tinariwen  - это не энергичные плясовые, это такой себе психоделический блюз. Собственно, есть серьезное мнение, что малийские народные есть предтечей штатовского блюза.  Поэтому, когда St. Germain привнес подобные элементы в свои композиции, они, с одной стороны, придали свежего дыхания, африканского колорита, с другой – органично сплелись с привычными для Людовика инъекциями американского блюза и джаза.

Вот, сэмплы вокала старинного техасского блюзмена Лайтина Хопкинса, и тут же кора («африканская лютня») да балафон (перкуссионный инструмент). Джазове вступление, а дальше типичные для берберского блюза гипнотические гитары (берберы – этническая группа на Северо-Западе Африки). Плюс, само собой, деликатная прошивка хаусом/дип-хаусом и даунбитом.       

St. Germain ушел вперед не настолько далеко, чтобы разочаровать давних поклонников, однако и не застрял в прошлом, точно придав своему творчеству новой импульс.

Владимир Сиваш