Премьера мега-спектакля Сны Василисы Егоровны: тщета каких-либо усилий
Относительно новый Концертно-клубно-танцевальный зал, открытый в помещении бывшего Ледового Дворца Пионеров, (подвергшегося бережной реконструкции, как утверждают его новые владельцы), собирает в своих стенах бывших пионеров, выросших в идиотов, готовых з
С другой стороны, что делать пионерам, если у них при входе отбирают воду? С третьей стороны, чем не маркетинговый ход, обеспечивающий сверхприбыль? Пить то хочется даже тем, у кого нет 50 грн.. И театра им хочется. Но не любят их сильно, всех и каждого не любят, на ком нельзя заработать. Интересный вопрос - можно ли заработать на ненормативной лексике? Потому что, судя по всему, только поэтому заварилась эта дорогая каша.
«Кристальный зал» пригласил Леся Подеревянского осуществить следующий шаг в производстве театра из пьес Леся. Первому такому шагу исполнился год, это был Павлик Морозов, постановленный Андреем Критенко в Кинопанораме. Та работа была тяжелой, но тяжесть принесла свой, пусть не шикарный, но веселый результат. Кстати, в бывшем пионерском ледовом доме концептуально уместен был бы прошлогодний Павлуша, он там оказался бы почти что дома..
На этот раз Автор выбрал семь коротких пьес «о вечном» («театр, который показывает какую-нибудь правду»), снова позвал на помощь своего друга, режиссера, живущего в Германии, «большого специалиста в своем деле», Андрея Критенко. Тот снова позвал немецкого режиссера по свету Петера Мюллера («просто друга, которому в кайф приехать в Киев и поставить хороший свет»). Петер впервые позвал композитора и музыканта Маркуса Биркле. Были снова призваны также дочь Анастасия Подеревянская в качестве художника по костюмам, ну и актеры (Олег Примагенов и др.), и даже не-актеры, а, к примеру, солист Кому вниз Андрей Середа или Мыкола Вересень (тоже не впервые) или Алла Московка (бывшая Горчица). И вот эта достопримечательная компания принялась тянуть репку. Тянула – тянула, тянула – тянула, но то ли мышки не хватило, то ли репка не там выросла, то ли у них тоже воду при входе отняли…
Вообщем все, как во сне, что ни делай, все равно ничего не будет. Актеры стараются, отрабатывают свою харизму, режиссер, видимо, старался, Кристалл-холл, кто его знает, может тоже хотел как лучше. Хотя, последнее вряд ли – засунуть актеров на маленькую сценку, расставить по танцполу партер по 300 - 500 грн за место – инвестиции, как известно, предпочтительно возвращать с прибылью.. И чем прибыль больше, тем театр лучше. И не наоборот, просьба не путать.
В середине марта репетиции еще не начались… Можно ли сделать хороший театр меньше, чем за месяц? Западные люди научились – ставить театр на конвейер, наши умеют пока только стараться.
Терпеливо рассматривая их старания, приходилось хвататься за любую удачную мелочь в режиссуре или актерской игре. Моменты просветлений чудились веточками, способными вытащить из этого болота, «ну вот же, вот – хоть и бульвар, но веселый», ан нет, после таких моментов, которых было немного, трясина становилась все мутнее.
«Якщо дивитися в калюжу, калюжа почне дивитися в тебе” – так драматург в одной из представленных коротких пьес перефразировал Фридриха Ницше. И действительно, пропасть в украинском театральном варианте становится лужей, которая пялится на тебя. И страшно становится не от того, что в пропасти можно пропасть, а от того, что даже падать, и то – некуда. И умение естественно говорить «благим матом» не способно углубить лужу, как ни старайся.
