Новое имя в музыке - самородок Бенджамин Клементин

Benjamin Clementine ‘At Least For Now’ (Barclay)

Открытий, новых звездочек, бесконечных «next big thing» в наше время каждую неделю по пачке. Но так, чтоб оглушило, чтоб с первой-второй минуты в оцепенение, чтоб сразу понимать: это не отсюда, это самородок, не требующий огранки индустрии, - подобные редкости можно перечислить по пальцам за десятилетие. 

Вспомните, например, как когда-то вас впервые «прибил к стене» Энтони Хегарти. Примерно так же выносит – даже чисто на эмоциональном уровне – Бенджамин Клементин. Пусть Бенджамин наследует среди прочих того самого Энтони, и сверхуникальным его вряд ли назовешь, все равно – черные алмазы (и в прямом геологическом смысле, и в переносном) крайне редко встречаются на планете.

Композиции Клементина несложно разложить, растолковать технически. Основа – элегические фортепианные зарисовки: в диапазоне от импрессионистских разливов до репетативных минималистских фигур. Оркестровки, перкуссия, медь – в качестве элегантного и придающего более глубокого отсвета обрамления. Плюс вдохновенное вокальное исполнение Бенджамина - он легко переходит от тенора к низкому «бархатному» круну и обратно, от соул-оборотов к spoken word или виртуозным практически ариеттным распевам. Иногда темы становятся эксцентричными, кривят в кабаре, заходят на поле чувственного френч-шансона (от последнего певец много почерпнул и на уровне интроспективной лирики). То есть, хорошо слышны нескрываемые влияния – от Эрика Сати до Хегарти, от Нины Симон до контроверсивного француза Лео Ферре. Клавишный минимализм, болезненно пронзительные барочные torch-songs, надрывный соул, традиция госпела и даже грустные песни уличных менестрелей за плечами.

А на выходе получаются драматичные сердцещипательные гимны, которые объяснять как раз хочется меньше всего. Но природу и соль которых можно постигнуть благодаря удивительной личности самого Клементина. Родившийся в Лондоне в семье выходцев из Ганы и выросший в канадском Эдмонтоне в глубоко религиозной среде он без посторонней помощи, интуитивно научился играть на полудюжине инструментов. Лишь слушая госпел-записи (родительский посыл) и открывая для себя вместо поп-пластинок работы перечисленных выше артистов.

Вернувшись уже окрепшим юношей в Лондон, Бенджамин неожиданно стал моделью, однако вскоре все бросил, сбежал в Париж, где пару лет был практически бездомным, пел «куплеты мечущейся души» в метро, замшелых барах. Пел босиком в длинном серо-черном пальто на голый торс – так он выступает до сих пор, что в сочетании с броской афроамериканской внешностью, вздыбленными смольными волосами  добавляет образу дополнительных эффектных красок.  

На малой площадке Клементина случайно заприметили продюсеры. Через время бывший бродяга и самоучка-музыкант уже играл на знаменитом кинофестивале в Каннах, разогревал Woodkid'а и обозначился в прославленном шоу Джулса Холланда. После чего, говорят, сам Пол Маккартни обратил внимание на артиста.

До последнего времени молодого человека знали в основном лишь во Франции (даже успел сложиться небольшой культ). Однако в начале 2015-го вслед двум миньонам вышел дебютный интернациональный альбом At Least For Now. С поразительным творчеством 26-летнего Бенджамина теперь имеет возможность ознакомиться каждый.

Владимир Сиваш