Судили человека 23-х лет за то, что он выбрал делом своей жизни поэзию. Стихи его и переводы были профессиональны. Так считали многие, но никак не чиновники от литературы. Печатали его скупо. А ведь на его месте мог оказаться любой талантливый или просто способный юноша, избравший трудную стезю служения музам. Не только тогда, но и теперь молодым приходится непросто. Кто возьмет на себя роль третейского судьи, выносящего приговор: поэт - не поэт, художник - не художник? Может быть, художник заглянул в будущее, непонятен современникам, непризнан ими, так что же - судить его?