Новая запись Mogwai и дебют проекта Daddy

Новая запись Mogwai и дебют проекта Daddy

Daddy ‘Let Me Get What I Want’ (Kobalt)

Человека интересует и увлекает почти все, что касается современной масс-культуры и энтертейнмента. Человека зовут Джеймс Франко, американец, 37 лет. Прежде всего, он широко известен как актер из поколения свежих лиц 00-х, снявшийся в десятках картин (Харви Милк, Эскадрилья Лафайет, Лавлэйс), сыгравший, например, икону середины прошлого века Джеймса Дина. Также Франко режиссер, сценарист, продюсер, поэт, художник, журналист, университетский преподаватель. А еще – с недавних пор музыкант. Возможно, и не с недавних, просто свой проект Daddy – дуэт с бывшим одноклассником, мультиинструменталистом Тимом О’Кифом – Джеймс по-настоящему представляет только сейчас.

В музыке Франко, кстати, увлечен вполне конкретной темой – творчеством идолов Манчестера и всея Британии 80-х The Smiths. Нынешний альбом (и выходящий аккомпанементом фильм), о котором было заявлено еще полтора года назад, собственно,  создан «по мотивам The Smiths». Как сообщают сами участники дуэта.    

Оно, конечно, в немалой степень так. Проникновенный и воздушный коктейль мелодраматизма, романтики с одной стороны и меланхолии, ранимости – с другой, под знаменателем изящного нью-вейва, атмосферного пост-панка, брит-рок-грации. Или просто: чувственный гитарный торч-поп по рецептам Моррисси-Марра (ядра The Smiths).

Впрочем, не лишь их. То есть, лирически Франко в полной мере вдохновляется Моррисси. Аудио-ряд же помимо The Smiths может ссылаться и на прочие оттенки 80-х. От мелодичных эскапад шотландцев Orange Juice до более хмурой (чем The Smiths) версии пост-панка или, наоборот, совсем легких ностальгических стилизаций – будто смотришь горько-сладкое, доброе и одновременно щемящее кино из полуразмытого детства.

Последние слова, в принципе, хорошо описывают ощущения от пластинки. Она же незатейливая совсем. Но с ее шармом, обаянием, бесконечными обезоруживающими мотивами в череде светло-грустных шлягеров поделать ничего невозможно.

P.S. Бас-партии во всех песнях альбома сыграл Энди Рурк из классического состава The Smiths.

Новая запись Mogwai и дебют проекта Daddy

Mogwai ‘Atomic’ (Rock Action)

Новый релиз Mogwai – ре-интерпретация их композиций для документального фильма прошлого года Atomic: Living In Dread And Promise, показанного на канале BBC и рассказывающего о надеждах, но в основном об ужасах атомной эры, от Хиросимы до Чернобыля и Фукусимы. Значительные шотландские пост-рокеры, вообще, теперь специалисты по саундтрекам. Сами уже записали три, сотрудничали с Клинтом Мэнселлом в аудио-оформлении Фонтана Даррена Аронофски и так далее.

Atomic, правда, отличается от предыдущей кино-дорожки к  французскому мистическому сериалу Les Revenants (2013) - интроспективной, анемичной, про-эмбиентной. Разнится пластинка и с прошлым номерным лонгплеем Rave Tapes (2014), более похожим на классических Mogwai, однако ровным, трезвым, «каменным» и статичным.

Atomic разнообразный: стилистически, динамически, по звуковой окраске. И эмоционально острый: не зашитый в гранит монолит, а показывающий боль, выплескивающий порыв от сердца.

Здесь есть как лирические синематографические этюды с разреженной текстурой, так и мощные пост-роковые громады, напоминающие скорбные траурные процессии. Эйфорический парящий дрим-гейз и суровый почти нойзовый слоу-кор. Гипнотический электронный пульс и органные сюиты, будто Tangerine Dream выступают на литургической службе. Прибивающие гитарные плиты и ажурные струнные/фортепианные элегии.

Главное, музыка везде выразительна. Композиционные решения, гармонии, мелодии волнуют, рождают образы, призывают к сопереживанию.  

Существует мнение, что пост-рок давно изжил себя, что на сегодня – это очень формальный закостенелый штамп. Особенно оглядываясь на период расцвета жанра (и лучших работ тех же Mogwai) во второй половине 90-х начале 00-х. Но, во-первых, Mogwai сейчас играют все-таки немного по-другому. А во-вторых, такие пластинки как Atomic или свежий диск Explosions In The Sky «The Wilderness» подобное мнение подвергают большому сомнению.

Владимир Сиваш