Новые пластинки на экваторе осени: Kindness и Zola Jesus
Музобозреватель Афиши bigmir)net выхватывает несколько достойных экземпляров из потока поступающих альбомов.
В начале 2012-го мы безоговорочно рекомендовали его первый диск World, You Need A Change Of Mind. Уже тогда было понятно, что Адам Бэйнбридж, он и есть Kindness, тонко ощущает на какую субжанровую нишу прошлого обратить внимание и как невзначай, без напряга, тем не менее эффектно преподнести ее сегодняшним хипующим массам. Нынче Адам сие подтверждает, элегантно меняя стилистическую парадигму.
На дебютном альбоме молодой человек в основном выдавал эдакое разболтанное leftfield-disco с аллюзиями на светоча Артура Рассела, и вообще нью-йоркскую околотанцевльную авант-сцену начала 80-х. Второй лонгплей Otherness передвигает курсор на несколько лет вперед, теперь скорее от середины 80-х до самого начала 90-х. Вместо арт-диско – натуральный new jack swing, лирический фортепианный гараж-хаус, намеки на хип-хаус, плавный софисти-поп. Это там, где с каким-никаким темпом (мы знаем, Бэйнбридж «танцует» максимум на 115-120 BPM, то есть, сдержанно). Вторая часть пластинки и вовсе замедляется серьезно – ритм-н-блюз, соул, quiet storm. Саксофоны, органы, позаимствованные у Art Of Noise синты, чувственные вокализы (среди гостей Blood Orange, Robyn, Kelela) поверх будто второстепенного глухого драм-бокса, дымный нуар.
Плотность и хитовый потенциал материала, нужно сказать, меньше (особенно в упомянутом куске после экватора), однако к стилю и вкусу Адама никаких претензий быть не может. Kindness снова находится как бы чуть в стороне от общего поп-фона и модников, но остается более «cool», чем почти все из них.
Два года назад парни поразили меня живым выступлением, даже перекрыв с головой ожидания после отличного премьерного альбома 2009-го. Понятно было, что творчество группы развивается вглубь и вширь: дефиниция «новозеландские Massive Attack с афро-соул перспективой» для них уже слишком ограничена. Так и есть, второй полноформатный блин, несмотря на потерю одного из участников, практически нивелирует трип-хоповый/хип-хоповый базис в пользу дальнейшего углубления в специфический замес соула, ритм-н-блюза, джаза, афро-карибских штрихов. Со скрепляющим электронным раствором.
Дроун, лупы, эффекты творят декорации, но серьезной роли все-таки не играют. Вторая пластинка Electric Wire Hustle (теперь дуэта) – это органический джем «плавающих» партий ретро-органов и космических синтов, слайд-гитар. Мягкого гудящего баса, дающего густой «аналоговый» окутывающий звук. Виртуозных барабанно-перкуссионных кладок, которые от хитроумного R'n'B переходят к свободным джазовым россыпям или world music. Вокальная пластика фронтмена Mara TK создает зыбкий соулфул-настрой, заставляет представить впавших в медовую меланхолию Марвина Гэя, Эла Грина, Кертиса Мэйфилда. Лишний раз подчеркивает общий тон диска – щемящий, полуночный. И в то же время - томный, сексуальный.
Еще один пример воодушевляющей эволюции. Продюсер из Южного Лондона Пол Уайт, обычно специализирующийся на инструментальном хип-хопе, в рамках четвертого лонгплея рушит устоявшиеся представления и размывает палитру (именно «размывает», «размазывает»). То есть, умения искусного битмейкера никуда не делись, однако Shaker Notes вряд ли можно именовать хип-хоп-записью.
Путешествие по сумеречным экзотическим местам с драм-боксом и рекордером. Намеренно вялые и приглушенные брейки затянуты илом психоделии. Данный слой подразумевает мутный дурман-джаз (в одном треке даже блюз), мистическую зазеркальную электронику, дабовые оттяжки, краут и, главное, североафриканские/арабские влияния. Тягучие духовые и нематериальные голоса из-за промозглого тумана, болотистые низкие частоты, ориентальная вязь (перкуссия, мелодии-мотивы). Звук пьянящий, токсичный. Атмосфера сомнамбулическая. Грув словно водянистый клей. Легко застрять и двигаться кругами исключительно в описанной системе. Пятибалльная пластинка.
Крупней, чище, понятней. Наиболее точные слова о свежей записи Ники Розы Даниловой, то есть Zola Jesus. На рубеже нулевых-десятых названная нео-готической королевой, американка чем дальше, тем явственней стремится от странного и маргинального к поп-территориям. Заметно это стало на диске Conatus, 2011 (прошлогодний Versions с минималистскими интерпретациями старых песен не считается номерным релизом), а теперь уж не ошибешься.
Пропало стылое дыхание индастриала. Исчезли жутковатые шумы. Музыка на Taiga ясней, прозрачней и прямей. Теперь это преимущественно внятный элетро-поп. Иногда вклинивается брейк-бит, накатывают почти трансовые арпеджио. Слава богу, основные козыри Ника Роза все же не растеряла. А именно – мощь ледяной фурии, драматизм, торжественный минор. Тот самый готический отлив несколько прибит, но все же присутствует. И, конечно, сильный магнетический голос – главный козырь Даниловой.
Сегодня девушке хочется не темных углов аутсайдеров. Ей нужно открытое пространство, могущество природы. Отсюда вся перспектива альбома – панорама, воздух, блеск снега в бесконечной тайге (Ника Роза вспоминает зиму из своего детства на севере штата Висконсин, поэтому такая вывеска лонгплея). Электроника звучит громогласно и высокопарно, оркестровки закручиваются вихрями (мы помним о любви Даниловой к неоклассике), горны несут ввысь.
Одним словом, недурно. Только былая печать неведомого, тайны почти улетучилась. Мне, признаться, этого слегка не достает.
Владимир Сиваш
