10 приметных альбомов января. Блиц. Часть 2
Еще пятерка пластинок в список достойных музфайлов месяца.
Esben & The Witch ‘Wash The Sins Not Only The Face’ (Matador)
Начало второго альбома трио из Брайтона Esben & The Witch внушает опасения: более сглаженная звуковая палитра и менее драматическая, надрывная эмоция по сравнению с нашумевшим дебютом Violet Cries двухлетней давности. Конкретные подвижки в бок дрим-попа с одной стороны и пост-рока – с другой. Неплохо, но где же готическая ведьминская истерика (в хорошем смысле), нотки староанглийского дарк-фолка и напряжение хорошо нам знакомых Esben & The Witch? Они, слава богу, возникают после экватора. Мы получаем и интенсивный клокот, и мистические атмосферные вальсы от разреженного гот-рока, и надсадные рывки, и специфические вокальные рулады фронтвумен Рэйчел Дэвис.
Судьбоносный ямайский даб-реггей-артист Хорас Энди всегда охотно вступал в совместные проекты. Он записывался как с заслуженными коллегами вроде Бима Шермана и Sly & Robbie, так и с представителями более молодых поколений, боготворящими ветерана – от Massive Attack (голос Хораса уже 20 лет с ними) и Alpha до Mad Professor и Эшли Бидла. Неудивительно, что новая пластинка – это очередные коллаборации. Собственно, гамбургский лейбл Echo Beach воплотил любопытный проект: представители современной европейской даб-сцены вроде Роба Смита из Бристоля (Smith & Mighty), венского квартета Dubblestandart или Оливера Фроста из Берлина сделали собственные версии тем из бэк-каталога Хораса – Money Money, Cuss Cuss, Skylarking и прочих. Даже если фэнам рутового экспериментального даба не очень придётся по вкусу некоторая современная прозрачность саунда (хороший даб ведь всегда был мутным и илистым), феноменальный вокал Энди с характерным вибрато все равно не оставит равнодушным любого любителя жанра.
Для всех поклонников канадской, в частности монреальской инди-электронной сцены последних нескольких лет – грубо говоря, Grimes, ее звукозаписывающего лейбла Arbutus и всего, что вокруг. Дуэт Blue Hawaii из того же теста со своим магнетическим авант-попом. Правда, в отличие от Grimes, которая нахваливает коллег в каждом втором интервью, они гораздо более хрупкие, интроспективные и сдержанные. Если премьерный миньон, что вышел ровно три года назад, местами имел некоторый игривый и тропический оттенкок, прежде всего, из-за того, что записывался вслед путешествию участников по Центральной Америке, то на свежем полноформатном дебютном альбоме звук группы куда прохладней, кристальней, минималистичней, отточеней. В этом умно спродюсированном электронном дрим-попе (иногда с глитчами и пост-дабстеповыми приемами), навеянном канадской зимой, теперь на первом месте меланхолия и атмосфера.
Свой путь немецкий музыкант Хендрик Вебер, то есть Pantha Du Prince, в принципе, указал еще на втором лонгплее This Bliss (2007): дип-техно, в котором много «дипа» и мало «техно», с благозвучными мелодическими нитями, туманно обвивающими битовый остов, плывущей мглой в ключе ambient-gaze. Дальше Хендрик только развивал такую линию, усиливая сновидческий и медитативный эффект. Свежая четвертая пластинка Elements Of Light идет дальше всего. Синтезированные ambient-gaze-текстуры здесь Вебер полностью заменил на «минималистские симфонии для колокольных инструментов» (эпизодически подобное он проделывал и раньше). Да, римтический пульс (иногда его и нет вовсе) сопровождают различные колокола, колокольца, куранты. А также маримба, ксилофон. Но главное – карильон, древний инструмент – система из 50-ти (в данном случае) бронзовых колоколов - придуманный когда-то в Китае и затем получивший европейский аналог. Года полтора назад Хендрик услышал карильон в Осло: был настолько поражен, что решил инкорпорировать сей волшебный перезвон в свой саунд, пригласив как раз тех самых норвежских исполнителей (The Bell Laboratory). Теперь от музыки Pantha Du Prince веет религиозным трепетом, далекими гамелан-оркестрами, классическим минимализмом середины прошлого века, и лишь в последнюю очередь – какой-то там битовой электроникой.
В рамках проекта Hot Coins продюсер из Ноттингема Дэнни Браун представляет специфический взгляд на клубную сцену рубежа 70-80-х. Имеются в виду явно андеграундные - аутсайдерские и в то же время инновативные - клубы, в которых играли микс грубого самодельного диско-фанка, гитарного пост-панка, нарождающегося хип-хопа и электро-фанка. Действительно, звук у Брауна сырой, песочный, сильно развинченный. Буквально болтающаяся буги-фанк-составляющая в основе всех приложений здесь (и к року, и к электро, и к хип-хопу). Тем не менее, сей шероховатый саунд, бесцеремонный грув в сочетании с намеренно культивируемой лузерской подачей Брауна, в том числе вокальной, создают особенный шарм и работают на пять балов.
Владимир Сиваш
